Белая Горячка

Надькин продукт первой необходимости оказался куда более качественным — при проверке вспыхнул только так. К удивлению самогонщицы, приятели тут же, прямо перед окном, заглотили в два приема весь пузырь. В предвкушении они уселись на ближайшую лавочку. Прошло пять минут, десять — оба были совершенно трезвые. Алкоголь не действовал. Только сейчас Череп осознал весь ужас своего положения. Его пробил озноб, холодный пот выступил на висках, руки пошли в пляс.

— Это что ж? Неопохмеленными всю жизнь так и маяться? Ну и сука же эта ведьма! — вскричал он, вскочил с лавочки и, нарезая круги, продолжал тираду:

— Черт бы побрал эту ведьму! Вдарила в самое больное место, сука! Последнего удовольствия лишила, смысла жизни, можно сказать! А все ты, ты! — накинулся он на Лешего, — закусь ему подавай! И-и-и!… — Да, тяжело тебе, брат, — вкрадчиво произнес Леший.

— А тебе что, легко?! — взвизгнул тот.

— Так я ж ведь, это, опохмелился все-таки, а ты… Ближе к обеду из своих нор начали выползать окрестные алкаши и собираться кучками. Вплоть до вечера Леший с Черепом блуждали от одной компашки к другой, рассказывали свою несчастную историю. Им наливали ради прикола, но ни самогон, ни портвейн, ни водка с пивом — ничего не действовало. Наконец смотреть на счастливые пьяные морды Черепу стало вовсе невмоготу, и он понуро побрел домой. Ох и трудно было засыпать на трезвую больную неопохмеленную голову, но Череп все же заставил себя это сделать. А на утро его ждал еще сюрприз.

Едва открыв глаза, Череп явственно почувствовал все признаки похмелья, причем еще более худшего и невыносимого, чем накануне. Башка трещала до блевоты, во рту стоял страшный сушняк, пот лил градом, руки тряслись впору хоть привязывай. Да еще как назло вспомнился во всех деталях снившийся кошмар с массовыми обрушениями зданий, полетами в пропасть, грохотом, визгом и прочими неприятностями. Череп даже не сразу понял, где он и что с ним. Лишь черный кот, метнувшийся в угол, привел его в чувство.

— Это ж как же так! — вскричал Череп, обращаясь к коту.

— Пьяный не был, а с похмелья болею?!

Кот осклабился гнусной улыбочкой.

— И опохмелиться никак! — вдруг вспомнил Череп.

— Ах ты, сукин кот, твою мать! Череп со всей злости запустил ботинком в угол, но кота там уже не оказалось.

Прошло несколько дней, а самочувствие Черепа все ухудшалось: все органы, лишенные привычной спиртовой среды, потихоньку стали накрываться, да и с головой творилось что-то не того. В который раз Череп проходил мимо компашки бывших собутыльников и те, видя его страдающую неопохмеленную рожу, наливали за ради Христа. Он не мог удержаться и выпивал стопку — авось подействует. Но чуда не происходило. Он понуро опускал голову и уходил, не желая понапрасну переводить драгоценную жидкость. Персональный сухой закон оказался столь суровым и невыносимым, что Череп хотел даже повеситься, и почти уже было сделал это, но, не провисев и полминуты, рухнул вниз — веревка не выдержала. Когда поднимался, в углу померещилась та самая ведьма. Она скалилась беззубым ртом и грозила костлявым пальцем.

Если отсутствие алкогольной анестезии превратило жизнь Черепа в сущий кошмар, то Леший, казалось, выдержал пытку трезвостью и постепенно входил в непривычное трезвое состояние и даже находил в нем свои плюсы, в чем неоднократно пытался убедить Черепа. В конце концов, они разругались вдрызг.

— Вот, сука, навела порчу, нечистая сила! — пенял на судьбу Череп, выступая перед окрестными бабками, лузгавшими семечки.

— Раньше бы эту ведьму давно на костре сожгли или на Соловки отправили. А теперь демократия — порти жизнь народу, сколько влезет, никакой управы на всякую там нечисть нет.

— Да какая ж это порча? И что тебе неймется? — не понимали бабки.

— Не пьется, так и не пей. Она для тебя благо сделала. Вон Леший — как огурчик ходит.

— Если бы сам хотел бросить — другое дело. А так — сплошное насилие над личностью, — гнул свое Череп.

— Да кабы я еще опохмелился, а так — не по-людски как-то. Меня ж каждый день конкретно колбасит! Что ж мне, так и помирать неопохмеленному?

Вскоре весь квартал знал о беде Черепа. Все мужики наперебой советовали что делать, ибо прекрасно понимали, что совсем без алкоголю русскому человеку — смерть. Сначала кто-то вспомнил рассказ знакомого дальнобойщика. Тот, чтобы не дышать на гаишников перегаром, использовал для принятия алкоголя… клизму. Череп тут же испробовал этот способ, но и с другого конца водка не действовала. Все просчитала проклятая ведьма! Затем кто-то вспомнил: если только, перекрестившись, плюнуть ведьме на самый хвост — то ничего и не будет. Но где же найти эту ведьму? Тогда переловили всех черных котов в округе. Что только с ними, бедными, не делали, но ни один так и не обернулся ведьмой. Советовали Черепу сходить к бабкам, но те только руками разводили, говоря, что слишком сильно заклятье и сделать они ничего не могут.