Когда свободу обретем

Тинн зашипела, силясь найди на куполе апсиды, что можно свалить на этого дьявола.

Пес разгадал ее планы раньше: одним огромным прыжком он пересек собор и вжал ее лапой в пол, дырявя куртку. Он дышал ей в лицо кровью и смертью, и Тинн почти не сомневалась, что он сейчас оторвет ей голову. Бросив напоследок прощальный взгляд наверх, на светлые лики ангелов на витражах, Тинн вдруг захохотала и сунула руку псу в рот.

— У вас есть секунд сорок, пастор.

И, хихикая, поменяла местами кусок пола с куском неба. Мир с высоты облаков казался другим: более совершенным, и более равнодушным. Он был сам по себе, а девушка и пес, падающие с высоты восемь тысяч метров, сами по себе и совсем не зависели друг от друга. Тинн на мгновение подумала, что ее работа намного важнее, чем она думала раньше. Пусть мир остается таким, какой есть, таким скучным, утренним городом офисных работников, государственных служащих, спящих на лекциях студентов, старушек в парке, собачников и осенней листвы. Миром писателей и поэтов, которые создают новую реальность всего лишь словами. Никто не имеет права вмешиваться в совершенное равнодушие мира, будь он хоть трижды хтоническим чудовищем, исказившем законы физического пространства.

Когда до земли оставалась какая-то сотня-другая метров, Тинн вскинула руку, а второй вцепилась псу в пасть, меняя реальность на место. Немного не рассчитав, она больно ударилась спиной и некоторое время лежала неподвижно, восстанавливая дыхание. Рядом пастор постепенно возвращал себе человеческую форму.

— Ты сумасшедшая, дочь моя, — прохрипел он, поправляя челюсть.

— У вас, миропрядцев, что, особый курс убеждения?

Тинн, застонав, не ответила.

— Даю добро на вход, — буркнул пастор и коснулся ее лба рукой с крестом. Секундное жжение и все прекратилось.

— Не бойтесь, пастор.

— Тинн медленно поднялась, морщась от боли в спине.

— Я прослежу, чтобы Бэт прошла инициацию.

— она вяло махнула рукой на прощание.

В библиотеке шла экскурсия: дети лет десяти-одиннадцати визжали и носились по холлу, не шибко слушая то, что говорит миссис Ричвотер. Старая индианка была высокой, осанистой и по старой памяти все еще носила на лбу каплю-бинди. В одной руке она держала книгу по мифологии, а в другой теребила старые четки.

— Миссис Ричвотер? Можно вас на минутку?

Библиотекарша кивнула, сказала что-то девочке-стажерке, и та повела экскурсию дальше.

— У меня дела, — мягко предупредила она.

— Я не задержу вас надолго. У меня есть разрешение на вход к Перекрестку. Можете одолжить ваш отдел на ночь?

Ричвотер потерла переносицу в нерешительности.

— Да. Одолжу. Только постарайся не сильно там все разгромить. Мы закрываемся в восемь.

— Я подойду к половине девятого.

Она кивнула, показывая, что разговор закончен. Осталось подготовить только Бэт. Завернув в жужжащий, точно улей, офис, Тинн устало скинула окровавленный и дырявый плащ на спинку ближайшего стула, упала в кресло и уронила голову на руки. Но не успела расслабиться, как на нее упала тень.

— Не сейчас, Ксандер, мне надо отдохнуть. Пастор был не в духе.

— Простите, вы — Тинн Океншильд? — Тинн подняла голову и вперилась взглядом в изможденного мужчину, заросшего трехдневной щетиной. Одна рука в гипсе была подвязана платком, другая — просто забинтована. Все его лицо было покрытого ссадинами и синяками.

— Да, я.

— Меня зовут Алекс. Я отец Бэт.

— он смотрел на нее так жалобно, словно прося прощение.

— Оу, приятно познакомиться.

— вышел из комы, надо же!

— Мистер Кинг объяснил мне ситуацию… Я, — он сглотнул, — простите. Я не хотел пересекать грань. Я не знал, что так получится… Вы меня спасли и Бэт.

Тинн подняла руку, заставляя его замолчать, и жестко ответила:

— Я вам тут не судья и не святой отец. Ваши благодарности и извинения ни к чему, оставите их своей совести.

— Вы спасете Бэт?

— Сделаю все, что в моих силах. Больше не могу обещать.

В восемь пятнадцать Тинн зашла к Мэлу. Бэт уже сидела в зале миссис Ричвотер, а ее отца отправили обратно в больницу.

— Босс?

— А, заходи, Тинн.

— Просто хотела сказать, что пошла.

Мэл Кинг кивнул, продолжал набирать отчет.

Тинн уже развернулась, чтобы уйти, как получила в спину:

— Завтра в девять жду отчет о работе. И чтобы никаких нарушений.

Тинн обернулась через плечо. Он был все таким же спокойным, чуть усталым Мэлом. И в этот момент до Тинн дошло, что она не помнит лица отца. Она помнит лишь лицо Мэла, склонившееся над ней.

— Да, босс.

— она улыбнулась и махнула рукой.

В половину девятого миссис Ричвотер заперла их с Бэт в зале художественной литературы.