Гитара, снег и поющий ветер

Сашка упал, оставив в воздухе облако снега. Невидимый рыболов потянул его по полу.

— Там будет настоящая публика. Та, о которой ты всегда мечтал! — крикнул Сашка, исчезая за дверями в спальню. Его ботинки стукнулись о порог, и от мертвеца остались одни воспоминания.

А потом загремело по ступеням ледяное тело. Игнат прокрался следом в спальню и обнаружил на месте кровати дыру, обрамленную тающим снегом. Дорожка от утянутого Сашки вела внутрь.

В окно что-то врезалось. Шум ветра разом наполнил весь дом. Взорвавшееся стекло картечью резануло лицо Игната, расцарапало и порвало кожу. Деревянная палка колотилась об раму, словно желая расширить проход. Новый порыв ветра сломал засовы и внес в комнату пугало.

Чучело хлопнулось о стену за спиной Игната, рассыпав черные искры насекомых, упало на пол и начало шевелится. Музыкант бросился к дыре в полу — мертвый друг внушал ему больше доверия, чем ожившее на шесте пугало. Тем более внизу можно укрыться от снежного водоворота, который вот-вот проглотит дом.

Вниз вели широкие скользкие ступени. Игнат осторожно спускался, держась руками за промерзшую грунтовую стену, медленно погружаясь во мрак. Вскоре темнота стала почти абсолютной, Игнат решил идти осторожней, но звук, раздавшийся сверху, заставил ускорить шаг. Пугало спускалось следом, его окаменевший прутовый хвост царапал и ударялся о ступени. Послышался еще один звук — тихо гремящих деревянных костяшек. Звук быстро догнал Игната, что-то проскочило под ногами. Музыкант чуть не запутался в тонких нитях, скользнувших у ботинок, и маленькие твари побежали дальше.

Впереди показался свет. Игнат завершил спуск и оказался за кулисами сцены. В темноте скрипнуло, еще раз и еще. Скрип повторялся ритмично, по кругу. На протянутую по земле полоску света выкатился трехколесный велосипед с оседлавшим его карликом.

Коротышка был одет в белый костюм и замшевые перчатки. Ноги, обутые в блестящие глянцевые туфли с квадратными украшенными стразами пряжками, крутили грязные педали.

— Следуй за мной, Игнат, — чуть обернувшись, сказал карлик, и поехал на сцену.

За велосипедом тянулся лоскут обрезанной веревки.

— И вытри лицо, — добавил гном, достал на ходу из кармана кружевной платок и повесил на невидимый воздушный крючок.

Музыкант вышел на сцену, комкая окровавленную ткань. Там уже стояли его друзья. А Сашка Дар висел в петле с гитарой в руках и в окружении деревянных марионеток. Друзья радостно поприветствовали Игната, помахав рукой. Кожа на их ладонях была бледно-синей и, казалось, источала холод.

Игната толкнули в плечо, он обернулся и увидел пугало. Сгорбленное, словно раб, ожидающий удара плетью, чучело протянуло гитару. Испуганный Игнат взял инструмент, и существо удалилось во тьму, тоща за собой по полу деревянный прут, как ожидающая смерти крыса волочет за собой хвост. Выпадающие из штанов личинки и жуки уползли следом.

Марионетки оттолкнулись от басиста, ухватились за края занавеса. Лески натянулись, и куклы приподняли тяжелую ткань. Получился небольшой открытый треугольник, карлик въехал в него и исчез за вновь опущенными матовыми шторами.

— Что происходит?

Игнат обратился к друзьям. Сашка Дар приложил палец к губам, а потом указал за сцену. Раздались аплодисменты и, как показалось Игнату — щелканье клешней.

— Я приветствую всех вас, собравшихся сегодня в этом зале, — донесся из-за штор голос карлика.

Динамики противно свистнули. К Игнату подплыла марионетка со шнуром в руке и подключила гитару.

— Для многих из вас это первое представление, — карлик перемещался по сцене, скрип колес следовал вместе с ним, — прежде всего я говорю о тех из вас, кто лишь недавно купил душу и еще не испытывал всей поразительной гаммы человеческих эмоций.

Яркие прожектора над сценой потускнели. Появилось ощущение, что помост освещается дрожащими свечами.

— Сегодня я рад представить один из самых сложных аспектов человеческой души.

Карлик остановился где-то по середине сцены.

— Боль и страдания! — провозгласил он.

— Пусть этот великолепный колючий букет из страхов, отчаяния, мук и терзаний подарит вам новые ощущения, вдохновит и позволит переосмыслить наше с вами существование.

Тихо, с нарастанием звука, ожили клавиши. Подключилась гитара, вступил бас. Барабанщик повторял зацикленный однообразный ритм. Марионетки приподняли занавес, сначала впустив странного конферансье, а затем и вовсе оголив сцену. Ударная установка взорвалась трелью и звоном тарелок.

Игнат начал играть, сперва машинально. Он смотрел на ужасную публику. Демоны, невообразимые твари из ночных кошмаров заняли все места в зале. Круглые лампы под арочным потолком бросали на их лица едва живой свет, от чего те становились еще уродливей.