Поверьте, когда я пишу это, мои глаза почти слепнут от невыносимого образа проклятого дерева, которое я сжег две недели назад в ночь с субботы на воскресенье. Возможно, я хочу таким образом выговориться перед смертью, я этого никогда не узнаю. Не уверен, что мне нужно быть понятым — я знаю, что это невозможно. Я лишь надеюсь найти покой после того, как кошмар закончится.
Добавить в моё избранное
16 мин, 23 сек 7107
А начиналось всё так, что большего и не пожелаешь. Абсолютное счастье захлестывало меня, я витал в невероятных заоблачных далях и казалось, что эта вечная весна жизни никогда не закончится. Когда ты любишь, ты чувствуешь себя Богом.
Мы с Ликой познакомились в университете, как ни тривиально — в буфете. Я тогда сидел, весь ушедший в самого себя, и очень сосредоточенно жевал бутерброд с ветчиной. Наверно, я представлял собой довольно забавное зрелище, потому что когда Лика ко мне подсела, в ее глазах играли едва скрываемые насмешливые искорки. Конечно, было немного обидно потом узнать, что девчонки, подруги Лики, поспорили между собой, а проигравшую обязали познакомиться с чудаковатым парнем в буфете, а чудаком оказался я. Но, ей-богу, разве все люди выглядят неотразимо, когда кушают в одиночестве? Как бы там ни было, знакомство наше завязалось будто бы само собой, мы с Ликой сразу нашли общий язык. Сохраняя достоинство, я спокойно дожевал свой бутерброд, вытер губы салфеткой и употребил всё свое красноречие, чтобы Лика сразу поняла, что я парень не промах. И когда я так говорю, я, конечно же, попросту иронизирую над самим собой — мой чопорный вид не мог скрыть внутренней растерянности, так что со стороны это наверняка выглядело еще смешнее, чем когда я ел. Но я не боялся. Иногда мне нравится изображать карикатурных персонажей, валять дурака, даже перед незнакомыми людьми. Я абсолютно искренне люблю забавлять окружающих — мне кажется, многие живут, пытаясь строить из себя невесть кого, и не могут получать простое веселье от простых же вещей. По-моему, подобные люди выглядят более нелепо, честное слово!
Через десять минут нашего первого разговора Лика поняла, что потешается не она надо мной, а я над ней. А потом мы как-то сразу влюбились.
Всё в моей жизни тут же изменилось. Я чувствовал, как во мне расцветает лето. Мы с Ликой были словно созданы друг для друга. Перед нами открылся новый мир, реальность заиграла новыми красками, стала ярче и притягательнее. Мы путешествовали электричками в незнакомые города, блуждали по улицам, считали звезды в небе и засыпали на балконе квартиры, которую я снимал. Тогда, ослепленные нашей неожиданной любовью, никто из нас двоих не мог предугадать, что злой рок уже навис над нами. Что-то могущественное, зловещее, неименуемое занесло над нами свою отвратительную когтистую лапу, чтобы навсегда смести нас будто фигурки с шахматной доски.
Злой рок привел нас к тому чудовищному дереву.
Была середина мая, когда мы с Ликой ехали на машине домой, возвращаясь от ее родственников из другого города, и наши глаза одновременно заметили дерево в поле. Зеленая трава притягательно развевалась на ветру, источая свежесть после ночного дождя. Воздух тогда пропитался какой-то сладостью: мы ощущали ее даже в салоне машины, пока ехали. Что-то в воздухе усыпляло и делало нас абсолютно праздными и убаюканными. Видимо, какая-то злая сила околдовала нас в тот злополучный майский день — мы с Ликой решили рассмотреть дерево поближе. Нам тогда не показалось странной эта идея, и мы не могли заподозрить ничего, предвещающего беду.
Я остановил машину примерно в ста метрах от дерева, словно сохраняя почтительную дистанцию. Взявшись за руки, мы брели с Ликой сквозь высокую траву, ласкавшую нас со всех сторон. На наших губах играли счастливые улыбки, в то время как солнце совершенно отупляло своими лучами. Мы не переставали смеяться, толкая друг друга и целуя, пока приближались к одинокому гиганту, далеко раскинувшему свои ветви. В этом чарующем месте само время ощущалось иначе, я чувствовал себя очарованным чем-то неизвестным. Мы с Ликой шли к дереву довольно долго, хотя, как я сказал, машину я остановил метрах в ста от него. Мне хотелось поделиться этой мыслью с любимой, но, глядя на ее счастливое лицо, я не стал этого делать и лишь посмеялся своим фантазиям.
Наконец, мы дошли до дерева, его необычно густая тень поглотила нас. Редкие солнечные лучи пробивались сквозь листья и походили на струны невидимой арфы. Шершавая кора напоминала кожу высушенного временем старика, изборожденную тысячами глубоких морщин. По-моему, в тот момент мы оба стояли, запрокинув головы и раскрыв рты. В моей голове шуршали воспоминания о забытых легендах, сознание уносило меня в мистические края, в глубокую древность, о которой я не мог ничего помнить. Торжественная и чарующая музыка заполняла мою душу, я словно плыл в ветхом челне по бесконечной реке времени.
Теперь я уже не смогу точно сказать, сколько времени мы с Ликой провели возле дерева. Мне казалось, это старое и могучее существо говорит с нами языками прошлого, и каждый в этот момент слушал свою историю, свою легенду. Меня переполняло удивительное чувство, схожее, наверно, с нирваной. И в этот волнующий момент в мою голову вкралась идея, погубившая всё, что я любил в жизни.
Я не знаю, чем я руководствовался. Тысячу и еще тысячу раз я проклинаю себя за содеянное!
Мы с Ликой познакомились в университете, как ни тривиально — в буфете. Я тогда сидел, весь ушедший в самого себя, и очень сосредоточенно жевал бутерброд с ветчиной. Наверно, я представлял собой довольно забавное зрелище, потому что когда Лика ко мне подсела, в ее глазах играли едва скрываемые насмешливые искорки. Конечно, было немного обидно потом узнать, что девчонки, подруги Лики, поспорили между собой, а проигравшую обязали познакомиться с чудаковатым парнем в буфете, а чудаком оказался я. Но, ей-богу, разве все люди выглядят неотразимо, когда кушают в одиночестве? Как бы там ни было, знакомство наше завязалось будто бы само собой, мы с Ликой сразу нашли общий язык. Сохраняя достоинство, я спокойно дожевал свой бутерброд, вытер губы салфеткой и употребил всё свое красноречие, чтобы Лика сразу поняла, что я парень не промах. И когда я так говорю, я, конечно же, попросту иронизирую над самим собой — мой чопорный вид не мог скрыть внутренней растерянности, так что со стороны это наверняка выглядело еще смешнее, чем когда я ел. Но я не боялся. Иногда мне нравится изображать карикатурных персонажей, валять дурака, даже перед незнакомыми людьми. Я абсолютно искренне люблю забавлять окружающих — мне кажется, многие живут, пытаясь строить из себя невесть кого, и не могут получать простое веселье от простых же вещей. По-моему, подобные люди выглядят более нелепо, честное слово!
Через десять минут нашего первого разговора Лика поняла, что потешается не она надо мной, а я над ней. А потом мы как-то сразу влюбились.
Всё в моей жизни тут же изменилось. Я чувствовал, как во мне расцветает лето. Мы с Ликой были словно созданы друг для друга. Перед нами открылся новый мир, реальность заиграла новыми красками, стала ярче и притягательнее. Мы путешествовали электричками в незнакомые города, блуждали по улицам, считали звезды в небе и засыпали на балконе квартиры, которую я снимал. Тогда, ослепленные нашей неожиданной любовью, никто из нас двоих не мог предугадать, что злой рок уже навис над нами. Что-то могущественное, зловещее, неименуемое занесло над нами свою отвратительную когтистую лапу, чтобы навсегда смести нас будто фигурки с шахматной доски.
Злой рок привел нас к тому чудовищному дереву.
Была середина мая, когда мы с Ликой ехали на машине домой, возвращаясь от ее родственников из другого города, и наши глаза одновременно заметили дерево в поле. Зеленая трава притягательно развевалась на ветру, источая свежесть после ночного дождя. Воздух тогда пропитался какой-то сладостью: мы ощущали ее даже в салоне машины, пока ехали. Что-то в воздухе усыпляло и делало нас абсолютно праздными и убаюканными. Видимо, какая-то злая сила околдовала нас в тот злополучный майский день — мы с Ликой решили рассмотреть дерево поближе. Нам тогда не показалось странной эта идея, и мы не могли заподозрить ничего, предвещающего беду.
Я остановил машину примерно в ста метрах от дерева, словно сохраняя почтительную дистанцию. Взявшись за руки, мы брели с Ликой сквозь высокую траву, ласкавшую нас со всех сторон. На наших губах играли счастливые улыбки, в то время как солнце совершенно отупляло своими лучами. Мы не переставали смеяться, толкая друг друга и целуя, пока приближались к одинокому гиганту, далеко раскинувшему свои ветви. В этом чарующем месте само время ощущалось иначе, я чувствовал себя очарованным чем-то неизвестным. Мы с Ликой шли к дереву довольно долго, хотя, как я сказал, машину я остановил метрах в ста от него. Мне хотелось поделиться этой мыслью с любимой, но, глядя на ее счастливое лицо, я не стал этого делать и лишь посмеялся своим фантазиям.
Наконец, мы дошли до дерева, его необычно густая тень поглотила нас. Редкие солнечные лучи пробивались сквозь листья и походили на струны невидимой арфы. Шершавая кора напоминала кожу высушенного временем старика, изборожденную тысячами глубоких морщин. По-моему, в тот момент мы оба стояли, запрокинув головы и раскрыв рты. В моей голове шуршали воспоминания о забытых легендах, сознание уносило меня в мистические края, в глубокую древность, о которой я не мог ничего помнить. Торжественная и чарующая музыка заполняла мою душу, я словно плыл в ветхом челне по бесконечной реке времени.
Теперь я уже не смогу точно сказать, сколько времени мы с Ликой провели возле дерева. Мне казалось, это старое и могучее существо говорит с нами языками прошлого, и каждый в этот момент слушал свою историю, свою легенду. Меня переполняло удивительное чувство, схожее, наверно, с нирваной. И в этот волнующий момент в мою голову вкралась идея, погубившая всё, что я любил в жизни.
Я не знаю, чем я руководствовался. Тысячу и еще тысячу раз я проклинаю себя за содеянное!
Страница
1 из 5
1 из 5
