Немного есть описание из реальной жизни...
Добавить в моё избранное
10 мин, 3 сек 206
Регина была дочерью фотографа, единственного мобильного специалиста в городишке, которого приглашали на свадьбы, юбилеи, похороны, парады, конкурсы, словом, был «Салон фотографий» один на весь город и папа Регины.
Мама ее работала обычным рядовым библиотекарем.
Завидовали матери девушки:
— Ты смотри на нее, одевается как модница, прически, ходит прям как жена министра!
Регина тоже любила наряды, вкус у них действительно отличный, никаких излишеств. Регине так и хотелось защитить маму:
— Вот вам и готовый рецепт — образцовая женщина, а вам что мешает!
Но она знала, что родителей все уважали и пользовались их услугами, даже брали на время книги прочитать. Чаще не возвращали, полагали уверенно, что мама Регины просто ворует. Но никаких кармашков для записей возврата книг, ни печатей даже не было. Это уж говорит, что книги они покупали или дарили. Тогда вся страна читала периодику, ходила в библиотеки, брали почитать.
На работе маму Регины не повышали, она мешала им своей интеллигентностью и честностью, поэтому в директоры она не годилась в силу своего доброго характера.
Отец Регины тоже был терпеливым и терпимым, располагал всегда всех, но не мог делать замечания, даже когда это необходимо, потому что он всего лишь фотограф, хоть и не последний человек в городе после парикмахерш и продавцов. Блат был такой, что не учителя и воспитатели занимали первенство почетности, а богато одетые простые продавщицы, к которым как на поклон ходили, чтобы им отложили зонт, колготки ажурные, платки газовые, словом, как и парикмахерши, которые испокон веков были важными людьми поселений, продавцы гордились своим положением. Уступать свои места — ни за что и никогда. Потому там до самой пенсии и после работали бабуськи да тетки.
Мама Регины с утра занимала очередь в магазине за халвой к праздникам, это такой дефицит, что ради этого люди уходили с работ пораньше, заменяли друг друга, и к парикмахерше.
Все в порядке очереди.
Женщины, завидев в очереди отца Регины, сразу же без очереди провожали в зал стрижек или к прилавку, не потому, что он — фотограф, а потому что он — завидный мужчина, муж какой-то библиотекарши.
Он отказываться уже не мог, п. ч. бесполезно, будто ломаешься. Никто при этом не возражал.
Регина росла и видела, как взрослые лицемерят, льстят, обманывают, подхалимничают, руководствуются сарафанным радио да сплетнями, считая это первоисточником.
В садике она была тихой, боялась криков воспиталок да нянек, ведь дома у нее всегда спокойно и тихо, добро и радость. Как она любила сидеть дома, на улицу ее не тянуло, но с ребятами играла как все, не выделялась ничем, играть с ней любили и она там даже много выигрывала, побеждала, а таких уважают.
В школе учительница считалась строгой (синоним социальный — от слова «злой», не скажешь ведь «у нас учительница злая», а положено «строгая»). Потому сидела как мышка. Но громкогласая бабуля тоже лицемерила. Если кто постучится, голос прямо менялся, ходить стала тихо, не топала. Если на уроках комиссия, то не дай бог пикнуть или икнуть, она вытерпит, даже улыбнется, но потом она орет «тупые», «дебилы», «как вас родители терпят», «нарожали дураков». Старая дева с годами стала старой ведьмой, не считалась с детьми. Работа нужна и ладно. Регина боялась, ведь она так скажет, что каждый думает, что это лично его касается.
И это в первом классе!
В средних классах у них учителей стало больше. По литературе изучали классику. Как она понимала Пушкина, Фета, Некрасова, в старших классах она влюблялась в одноклассников или из соседнего класса, в выпускника, во дворе в старших ребят. Она воображала себе, что они ее тоже видят, замечают, когда смотрят на нее.
Дома перед сном мечтала. Она на балу, все танцуют, ее возлюбленный всегда с ней, у нее голубое нежное платье, у него костюм тех лет. Музыка, опять классика, оркестр.
Потом она засыпала и утром возвращалась в реальность.
В студенчестве она стала смелей, грамотная и эрудированная, она блестяще училась, радуя преподавателей и ею искренне восхищались одногруппники. Такого в школе не дождешься.
На первом курсе она усердно училась, выходила только в библиотеку заниматься, в магазин, на базар, в театр. Старалась ходить на премьеры и классику. Ну такой вот человек!
На втором курсе Регина похоронила родителей, которые ехали к ней в столицу с продуктами, с одеялом на зиму, шубкой и шапкой. В общежитии хранить негде, а потому родители каждое лето увозили все вещи домой, а к сентябрю привозили обратно. К зиме — зимнее, увозя весной обратно.
Проезжая мост, они въехали в город, решили поехать через базар, чтобы закупить продукты, но на повороте все машины скользили, уступали друг другу, но лихач на «Яве» не справился с управлением и врезался в их машину.
Учебу она не стала бросать, похороны были скромные, быстрые, учеба.
Мама ее работала обычным рядовым библиотекарем.
Завидовали матери девушки:
— Ты смотри на нее, одевается как модница, прически, ходит прям как жена министра!
Регина тоже любила наряды, вкус у них действительно отличный, никаких излишеств. Регине так и хотелось защитить маму:
— Вот вам и готовый рецепт — образцовая женщина, а вам что мешает!
Но она знала, что родителей все уважали и пользовались их услугами, даже брали на время книги прочитать. Чаще не возвращали, полагали уверенно, что мама Регины просто ворует. Но никаких кармашков для записей возврата книг, ни печатей даже не было. Это уж говорит, что книги они покупали или дарили. Тогда вся страна читала периодику, ходила в библиотеки, брали почитать.
На работе маму Регины не повышали, она мешала им своей интеллигентностью и честностью, поэтому в директоры она не годилась в силу своего доброго характера.
Отец Регины тоже был терпеливым и терпимым, располагал всегда всех, но не мог делать замечания, даже когда это необходимо, потому что он всего лишь фотограф, хоть и не последний человек в городе после парикмахерш и продавцов. Блат был такой, что не учителя и воспитатели занимали первенство почетности, а богато одетые простые продавщицы, к которым как на поклон ходили, чтобы им отложили зонт, колготки ажурные, платки газовые, словом, как и парикмахерши, которые испокон веков были важными людьми поселений, продавцы гордились своим положением. Уступать свои места — ни за что и никогда. Потому там до самой пенсии и после работали бабуськи да тетки.
Мама Регины с утра занимала очередь в магазине за халвой к праздникам, это такой дефицит, что ради этого люди уходили с работ пораньше, заменяли друг друга, и к парикмахерше.
Все в порядке очереди.
Женщины, завидев в очереди отца Регины, сразу же без очереди провожали в зал стрижек или к прилавку, не потому, что он — фотограф, а потому что он — завидный мужчина, муж какой-то библиотекарши.
Он отказываться уже не мог, п. ч. бесполезно, будто ломаешься. Никто при этом не возражал.
Регина росла и видела, как взрослые лицемерят, льстят, обманывают, подхалимничают, руководствуются сарафанным радио да сплетнями, считая это первоисточником.
В садике она была тихой, боялась криков воспиталок да нянек, ведь дома у нее всегда спокойно и тихо, добро и радость. Как она любила сидеть дома, на улицу ее не тянуло, но с ребятами играла как все, не выделялась ничем, играть с ней любили и она там даже много выигрывала, побеждала, а таких уважают.
В школе учительница считалась строгой (синоним социальный — от слова «злой», не скажешь ведь «у нас учительница злая», а положено «строгая»). Потому сидела как мышка. Но громкогласая бабуля тоже лицемерила. Если кто постучится, голос прямо менялся, ходить стала тихо, не топала. Если на уроках комиссия, то не дай бог пикнуть или икнуть, она вытерпит, даже улыбнется, но потом она орет «тупые», «дебилы», «как вас родители терпят», «нарожали дураков». Старая дева с годами стала старой ведьмой, не считалась с детьми. Работа нужна и ладно. Регина боялась, ведь она так скажет, что каждый думает, что это лично его касается.
И это в первом классе!
В средних классах у них учителей стало больше. По литературе изучали классику. Как она понимала Пушкина, Фета, Некрасова, в старших классах она влюблялась в одноклассников или из соседнего класса, в выпускника, во дворе в старших ребят. Она воображала себе, что они ее тоже видят, замечают, когда смотрят на нее.
Дома перед сном мечтала. Она на балу, все танцуют, ее возлюбленный всегда с ней, у нее голубое нежное платье, у него костюм тех лет. Музыка, опять классика, оркестр.
Потом она засыпала и утром возвращалась в реальность.
В студенчестве она стала смелей, грамотная и эрудированная, она блестяще училась, радуя преподавателей и ею искренне восхищались одногруппники. Такого в школе не дождешься.
На первом курсе она усердно училась, выходила только в библиотеку заниматься, в магазин, на базар, в театр. Старалась ходить на премьеры и классику. Ну такой вот человек!
На втором курсе Регина похоронила родителей, которые ехали к ней в столицу с продуктами, с одеялом на зиму, шубкой и шапкой. В общежитии хранить негде, а потому родители каждое лето увозили все вещи домой, а к сентябрю привозили обратно. К зиме — зимнее, увозя весной обратно.
Проезжая мост, они въехали в город, решили поехать через базар, чтобы закупить продукты, но на повороте все машины скользили, уступали друг другу, но лихач на «Яве» не справился с управлением и врезался в их машину.
Учебу она не стала бросать, похороны были скромные, быстрые, учеба.
