Ник и Ника

Он отключил свет. Из окна третьего этажа город казался сказочным благодаря убеленным инеем веткам деревьев, а раскачивающийся от ветра уличный фонарь словно находился в руках гиганта-волшебника, стоящего в городе. Волшебник раскачивал этот фонарь и приводил тени в движение. И этот «теневой» город куда-то шел, поглядывая на замершие в ожидании яркие звезды.

«Если бы ты посмотрел внимательно на девушку, — неожиданно прорезался внутренний голос Никиты, обладающий интонациями деда (а может быть, это из будущего говорил сам Никита), — то увидел, что ее лицо было слишком припудрено. А ведь оно у нее, как говорят восточные поэты, всегда было похоже на персик. И ты не заметил, что Вероника весь тот день сидела так, словно была обнаженной, и боялась, что ее в таком виде разглядят… Смекаешь? А ведь ты тогда, в классе, играл роль жертвы. Но кто все-таки, оказался «жертвой»? Не ты, Ник, разбудивший своим первым поцелуем в девушке чувства, а она, потому что ты забыл об этом?

Молодой человек, поступки твои по отношению к другим людям не проходят бесследно… А не лучше ли признаться, дружок, — назидательно вещал все тот же голос, — что ты сам влюблен и растерялся. Ты думал о Веронике почти каждый день? Думал, и не отнекивайся. Тебе хотелось ее увидеть в своей комнате за компьютером? Да. Ты хотел бы ее снова обнять, ловя запах волос, легких духов, взгляд зеленоватых глаз, почувствовать прикосновение ее губ? Взять ее за руку и держать ее долго-долго? Хотел, но не хотел в этом признаваться ни самому себе, никому другому! А признаваться надо. И надо при этом посмотреть ей в глаза!» Никита набрал номер телефона Вероники.

— Да, кто это?

— Я люблю тебя, Ника, — выпалил Никита.

— Вероника, иди к телефону, — позвала мама девушки, — это для тебя интересно… — Ник, я уже собиралась спать.

— Я люблю тебя, — сказал Никита, — я хочу немедленно увидеть тебя.

— Я не знаю, уже поздно.

— Я буду у тебя через двадцать минут. Выходи!

И Никита, выключив телефон, быстро оделся и вышел на улицу.

Он шел быстро, не обращая уже внимания на ночной город. Шел наперерез, знакомыми только ему переходами через дворы, срезая расстояние перепрыгивал через заборы, находил проходы между гаражами. Сзади свистели сторожа, лаяли собаки, одна из них было прицелилась сзади в его ногу. Но Ник, резко развернувшись, двинул ею в морду собаке, которая, заскулив, отбежала в тень.

У дома Вероники он увидел ее фигурку, закутанную в шубу.

— Привет, — сказал он, — дайка я на тебя посмотрю.

Ника подняла голову, отпустила края платка, скрывшего ее лицо.

Да, это была Вероника, но из своего отдаленного в десятилетия будущего. Лишь глаза все также остро смотрели на него.

— Как такое может быть? — растерянно спросил Никита и в порыве жалости обнял девушку, прижав ее голову к своей куртке.

— Не хочешь больше смотреть? — глухо, в ткань куртки спросила Вероника.

— Не болтай!

Никита взял лицо девушки в свои ладони, заставил ее смотреть на себя и нежно поцеловал ее в губы:

— Я очень виноват, что сразу не пришел к тебе.

— Я бы и не разрешила, — сказала Ника.