— Мам, давай возьмём кошку. Она будет ловить мышей. А когда состарится — выбросим и возьмём другую… — Нин, ну, давай будем реалистами. Ты уже немолодая, и здоровье уже не то. Вот с ногами проблемы. Через годик-два ты уже, может, сядешь в инвалидное кресло. Или вообще будешь лежать в лёжку. А я ещё мужик хоть куда. Обидно будет потратить жизнь, чтобы горшки из-под тебя выносить. Тем более, у тебя есть дети. Позаботятся, если что.
Добавить в моё избранное
1 мин, 16 сек 5127
— Уходи, — проговорила женщина почти шёпотом.
— Ненавижу… Лишь только за мужем захлопнулась дверь, Нина Александровна без сил рухнула на диван.
Память будто в насмешку преподносила эпизоды из далёкого прошлого. Вот она, двадцатилетняя, в белом платье, Володя не сводит с неё влюблённых глаз и как будто не верит своему счастью, отовсюду раздаются поздравления, крики: «Горько!»… Вот Володя аккуратно берёт на руки Вадика — наследника, он так хотел мальчика… Вот они гуляют по парку. Вадик собирает букет из осенних листьев — для мамы, а Маша, тихо посапывая, спит в коляске. И нет на свете семьи счастливее.
А теперь всё забыто, всё в прошлом. Все тридцать лет совместной жизни. Смазливое личико Алины, её стройная фигурка — вот настоящее.
«Новое всегда лучше старого». Любимая фраза Володи.
— Новое всегда лучше старого, — повторила женщина со вздохом.
Когда Владимир Иванович пришёл с вещами к Алине, та бросилась ему на шею. Прозрачная ткань халатика струилась по её гибкому телу, обещая массу искушений.
— Милый, ты решился?
Владимир Иванович кивнул.
— Сказал всё, как ты хотела. Так что теперь эта курица точно не будет названивать.
— Вот и отлично, мой голубок! Я так соскучилась! Иди ко мне!
Очень скоро они оказались в спальне. Лаская обнажённое девичье тело, Владимир Иванович натужно кряхтел. Алина стонала от удовольствия, постепенно приближаясь губами к его шее. Два зуба высунулись изо рта и впились в пульсирующую сонную артерию. Мужчина вскрикнул, дёрнулся и тут же, внезапно побледнев, затих.
— Кровь — это жизнь! — проговорила Алина, облизывая красные губы.
— И молодость, — прибавила она, глядя на своё отражение в зеркале.
Как и двести лет назад, оттуда на неё смотрела молодая девушка.
— Ненавижу… Лишь только за мужем захлопнулась дверь, Нина Александровна без сил рухнула на диван.
Память будто в насмешку преподносила эпизоды из далёкого прошлого. Вот она, двадцатилетняя, в белом платье, Володя не сводит с неё влюблённых глаз и как будто не верит своему счастью, отовсюду раздаются поздравления, крики: «Горько!»… Вот Володя аккуратно берёт на руки Вадика — наследника, он так хотел мальчика… Вот они гуляют по парку. Вадик собирает букет из осенних листьев — для мамы, а Маша, тихо посапывая, спит в коляске. И нет на свете семьи счастливее.
А теперь всё забыто, всё в прошлом. Все тридцать лет совместной жизни. Смазливое личико Алины, её стройная фигурка — вот настоящее.
«Новое всегда лучше старого». Любимая фраза Володи.
— Новое всегда лучше старого, — повторила женщина со вздохом.
Когда Владимир Иванович пришёл с вещами к Алине, та бросилась ему на шею. Прозрачная ткань халатика струилась по её гибкому телу, обещая массу искушений.
— Милый, ты решился?
Владимир Иванович кивнул.
— Сказал всё, как ты хотела. Так что теперь эта курица точно не будет названивать.
— Вот и отлично, мой голубок! Я так соскучилась! Иди ко мне!
Очень скоро они оказались в спальне. Лаская обнажённое девичье тело, Владимир Иванович натужно кряхтел. Алина стонала от удовольствия, постепенно приближаясь губами к его шее. Два зуба высунулись изо рта и впились в пульсирующую сонную артерию. Мужчина вскрикнул, дёрнулся и тут же, внезапно побледнев, затих.
— Кровь — это жизнь! — проговорила Алина, облизывая красные губы.
— И молодость, — прибавила она, глядя на своё отражение в зеркале.
Как и двести лет назад, оттуда на неё смотрела молодая девушка.
